Понедельник. Утро.
Сегодня в 5.35 я шустро скатилась с верхней полки душного купе. Я прижалась к тебе тихонько, такому тихому и обманчиво беззащитному в утренней голубизне и сказала, что пора вставать. Мы почти приехали. Почти приехали из замечательного путешествия.
И только сейчас, набирая это на припылившейся за выходные клавиатуре, я понимаю, что ты выполнил своё обещание.
Ты подарил мне сказочный Львов.
каюсь
Всё-всё. Начинаю историю.
Пятница. Вечер.
Я сбежала задолго до того, как надо было бы выходить. Не могла я больше оставаться дома. Слишком устала, слишком-слишком! Я сбежала в весенних ботинках и клетчатом пальто. С не менее клетчатым зеленым рюкзаком за спиной. Я не чувствовала, что я уезжаю. Как будто просто вышла на прогулку. Как будто сегодня вечером я вернусь в свою постель. Как будто нет в маленьком кармашке, спрятанном глубоко внутри зеленой клетчатости, четырёх билетов на хрустящей под пальцами бумаге.
"Мы сбежим сегодня, сбежим-сбежим-сбежим" - говорю я себе, не веря собственным словам. Как будто не мои мысли. Как будто не мне они.
Я оставляю ощущение легкой вины за спиной, не хочу о ней думать. Я сбегаю из своего дома. А потом мы вместе сбегаем из твоего. Твоя мама вновь пытается меня закормить и я покорно запихиваюсь яблоком. Почему вежливый отказ никогда-никогда не работает? Но не важно. Яблоко съедено, а мы сбежали. На улице холодает, а солнце скрывается за деревьями, за дорогой и мостами. Ловко перекувыркивается через горизонт и всё. Город в темноте и фонарях. Всё привычно. Гуляем. И ты в третий раз спрашиваешь, взяла ли я билеты. Ещё раз и я тебя таки укушу!
На кассе я предъявляю тебя вместо паспорта. Тебя ближе искать.
Впереди вокзал. Он полон жизни и подозрительных личностей. Ещё полтора часа и мы бродим туда-сюда. Я порываюсь атаковать киоск с пончиками, но я обездвижена в профилактических целях. Но тут на табло появляется номер колии и пончики мгновенно позабыты. Мы бежим за прибывающим поездом. Не знаю, зачем, просто бежим, опережая шумную толпу школьников. И ты радуешься, что плацкарт нам не достался. Как и два-три класса орущих подростков в придачу к нему. С нами двое попутчиков. Какой-то непонятный дядька и мальчишка-студент. С первым я бы ни за что сама не заговорила. Но ты не я. Всего часик разговора и он уже не кажется таким подозрительным. А утром, выпрыгивая из вагона, он садит нас на трамвай и сорок минут водит по спящему центру под дождевой моросью. Пока мы не взываем с мольбой указать нам на место, где можно было бы перекусить.
В центре почти никого. Можно хорошо рассмотреть всю площадь. Такую, какая она есть. Такую, какой она бывает, до того, как наряжается в шумные толпы. Красота. Конечно, мне нравится черный дом. Его нельзя не заметить. Он и вправду первое, что я вижу, когда мы входим на площадь. Совсем не мрачный, как по мне. Потертости и трещины делают его даже нарядным.
Ты покупаешь чай в Макдональдсе. Его никто не пьет. Зато он греет пальцы. Они, правда, ещё не замерзли. На улице капает дождик и мой мягкий капюшон покрыт крошечными капельками. Которые, конечно, оказываются на твоем лице, когда я обнимаю тебя. И ты в отместку елозишь скользким капюшоном своей ветровки по моим щекам. Я отбиваюсь и смеюсь одновременно. Пора охотиться на завтрак. Мы возвращаемся на площадь. Странно, что когда я думаю о площади, мне представляется круг или какая-то неправильная фигура. А тут квадрат. (Или прямоугольник?) И множество туннелей-улочек между домами. От дождливого утра мы прячемся в кафе, в котором мы первые посетители. И завтрак восхитителен, хоть он и трудом помещается на маленьком круглом кофейном столике. Тут уютно. Но мы сюда не вернемся. Не в этот раз.
А потом ты предлагаешь заблудиться. Я с энтузиазмом киваю и тяну тебя за руку к красным воротам старого дома возле собора. Мой взгляд утыкается в табличку. ул. Федорова 1.
Заблудились. Мы смеемся. Вот так заблудились. Это дом, в котором мы будем жить. Через час приедут хозяева, чтобы провести нас на третий этаж и отдать ключи от уютной квартиры. А пока что мы исследуем. Внутри мы будто внутри квадратного колодца. Над нами небо в рамке застекленных балконов. А ещё там на небольшой пристройке у стенки сидит кошка с седыми ушами и носом. Дождь капает, кошка не обращает на меня внимания.
Но вот показалось солнышко. Мы исследовали уже две подворотни в окрестностях и ты даже угостил "интеллигентного львовского клошара" сигаретой. Клошар - это вроде как бомж по-французски. Но я не знаю французский и даже не знаю, правильно ли я это написала.
Приехали хозяева квартиры со шваброй наперевес.
Мы поднимаемся по витым деревянным ступеням, стертыми по краю временем и тысячами тысяч шагов.
Через деревянную покрашенную в кирпичный цвет дверь мы попадаем в узкий коридорчик. Там уютно жмутся друг к другу мешки с картошкой и луком, стоит шкаф и натянуты три бельевых веревки с влажным бельем. Даже мне с трудом удается лавировать в узком оставшемся проходе. Тем занятнее, что он заканчивается современной металлической дверью. Сбоку ютится другая дверь, более подходящая для этих скрипящих полов из крашенных досок. Но своих соседей мы не увидим за эти два дня. Это и к лучшему. Мы довольно шумные жители.
Попадая в квартиру, кажется, что это не может быть тот самый дом, в который мы входили. Внутри очень современно, чисто и уютно. Правда прохладно. Хочу сказать, что хозяева замечательные люди и квартира чудесная. Заселили нас намного раньше, чем должны были бы, а выселили на пару часов позже.
Конечно, мы немного задержались внутри, приводя себя в порядок после поезда, и давая себе время понежится в постели.
А тем временем из-за облаков выглянуло солнце, а завтрак благополучно оказался забыт. Мужской организм - он такой. Не успел поесть, снова голоден.
В соседнем доме расположилась уютная кнайпа - пицца на дровах. Вкуснейшая штука! Восхитительно было наблюдать, как она летает в руках повара и становится больше и больше. А цены за кофе здесь были приятнее.
Запасы были пополнены, погода улыбалась нам ярким солнышком и мы ушли знакомиться с городом. Забежали в музей-аптеку, посмотрели на гигантские ампулы и всевозможные мензурки и реторты.
Наверное, очень долго будет перечислять все, что мы делали. Я наконец-то путешествовала так, как я хотела. Без обязательных музеев, популярных мест. С множеством улочек и подворотен. А в очень скором времени наше путешествие превратилось в гастрономический тур. Во Львове бесчисленное множество кафе и каждое со своей особой атмосферой, настроением. Совсем не так, как в безликих сетях одинаковых ресторанах, которые одинаковы и в разных частях города, и в разных городах.
Кофе лилось рекой. Я, кажется, выпила годовую свою норму за эти два дня.
В Медивне, наверное, вкусная медовуха. Но я совсем не люблю алкоголь, потому не могу его и нахваливать. Зато сало там восхитительное. А подаваемая с ним горчица пробирает до глубины души. Вкуснота!
Потом было много подворотен, много блужданий, много людей, много-много уютных двориков. Настолько много, что мне казалось, я упаду на кровать и засну, не раздеваясь.
Но нет. Заснули мы нескоро.
А утром ты сбежал на кухню готовить завтрак. Моё сознание летало на границе сна и яви, я слушала как ты гремишь тарелками, как скрипит пол от твоих шагов.
Ты знаешь, ты милый утром. На голове все торчит в разные стороны, щеки опухшие от сна и полуприкрытые глаза. А ещё ты молчишь и я старательно отгоняю мысли, что ты чем-то недоволен. Впрочем, я тоже хороша. Длинные волосы растрепались и вокруг моей головы пушистое облако, а на плече отпечаток складок простыни.
Может, я излишне романтична. Но мне нравится наслаждаться тобой.
И гренки твои восхитительны. Правда, сковороду отмыть до конца так и не удалось.
И даже сахар в чай ты положил так, как я люблю.
Нас ждет ещё один день путешествия.
Мы ели жареные каштаны и мерили смешные очки в магазине. Ты, конечно, выбрал себе новые "на убой". Мне они совсем не идут, но это не мешает напяливать их на себя. В них так темно! Как ты будешь в них кататься на велосипеде?
Единственный невкусный кофе - это кофе с велокофейни. Даже не невкусный. Обычный. Оно того не стоит.
А ещё оказывается, что вчера мы потратили уйму денег. Почти все на еду и кофе с чаевыми.
Потратить их на "концерт органной музыки" было большой ошибкой. Во Львов два таких органных зала. Мы явно выбрали не тот. Если будете во Львове не идите в тот, что в музее истории религии. Там маленький грустный орган, над которым издевается злая тетка, пропуская уйму нот, которые она не успевает сыграть. Помещение там аленькое и совсем неправильно для органа, звук разбивается о низкий потолок и стекает по округлым стенам. Мне жаль, так жаль этот орган! Он совсем не там, где должен быть и его клавиш касаются неумелые грубые руки. Мы сбегаем после четвертой композиции. Это невежливо, но то, как это звучит, невыносимо. В другой раз мы обязательно не поленимся пойти в тот, другой.
Мы убегаем, убегаем, убегаем. Ты злишься на такой концерт. Ты больше разбираешься в музыке.
Мы не смотрим, куда идем, просто оказываемся на углу возле "Кофейной копальни".
И я вспоминаю, что вчера видела заметку об этом кафе в интернете, потому тащу тебя поскорее внутрь.
Внутри вкусно пахнет кофе. За стеклом парень в темном фартуке обжаривает зерна на специальной машине. А очередь в кассу за кофе закручивается, как улитка.
Длинный-длинный коридор заканчивается большим зеркалом и кафе кажется бесконечным. Почти все места заняты. Я интуитивно сворачиваю в единственное ответвление и вижу винтовую лестницу вниз, в темноту. Конечно, мы спускаемся.
Нам выдают каски с блямбами "Львiвська копальня". Она не держится на моей голове и, кажется, я в ней очень смешная. Мы бродим по темным кофе-шахтам и ты слушаешь мои восхищенные писки.
Пока не доходим до места. Это самый удивительный кофе, который только можно придумать.
Мой - с карамельной корочкой. Парень в комбинезоне и каске запаивает корочку из сахара, корицы и молочной пенки паяльной лампой. Удивительно, но чашка остывает очень быстро.
Твой кофе ещё более горящий, чем мой. Горит водопад из алкоголя, который льется тонкой струйкой из бокала в металлическую чашку. Горит и деревянный стол уже, но кофейный шахтер привычно гасит все хлопком ладони, ещё до того, как я успею пискнуть. Твой кофе горький, очень горький. А мой сладкий, карамельную корочку я бережно снимаю ложкой.
Мы все ещё забегаем в подворотни.
И все ещё заходим в интересные кафешки. Например, с выпечкой. Тут висят сотни всевозможных скалок и умопомрачительно пахнет ванилью и свежей сдобой. Но в меня уже не влезет ни кусочка. Потому я просто думаю "в следующий раз обязательно!". То же, когда мы натыкаемся на "самое дорогое кафе". Там за самые простые заказы приносят громадный счет и цену сбросят настолько, насколько сможешь сторговаться. И ещё много-много всего.
Сегодня намного холоднее. Мы коротаем время до поезда в скверах. Я даже взбираюсь на очень высокий пень.
Уже не так много времени осталось. И мы идем в "кав'ярню на бомбетлі" - милое и уютное заведение, где не так много еды, сколько пива. И вкусная колбаса с непроизносимым названием.
Уже темно. Мы ждем трамвай, который отвезет нас на вокзал. Я в капюшоне и твоих очках. Мне холодно и я дрожу. Потому я прыгаю и говорю, что я беглая рок звезда, а ты мой телохранитель. Правда я совсем не умею петь. В отличии от тебя. Так что рок звездой быть тебе. И приходится менять легенду. Теперь я беглая принцесса. А ты рок звезда, которая сбегает со мной. Ты с сарказмом заявляешь, что какая ты рок звезда, если тебя никто не узнает. Но это все неважно.
Неважно. И неважно. И все ещё неважно.
Вот мы и на вокзале. В темноте мы бежим по перрону. Просто так. Ты удерживаешь меня за рюкзак, а я упорно тащу тебя вперед, размахивая руками как самолет. Ты, конечно, сильнее. Мы смеемся и бежим вперед за своим тринадцатым вагоном.
Это почти конец нашего путешествия. Завтра тебе на работу, мне - домой. Завтра нас встретит дождливый Киев.
Но пока мы ещё на платформе во Львове. И другого города пока не существует.
Я люблю тебя.
А завтра я обязательно добавлю фотографии.
Сегодня в 5.35 я шустро скатилась с верхней полки душного купе. Я прижалась к тебе тихонько, такому тихому и обманчиво беззащитному в утренней голубизне и сказала, что пора вставать. Мы почти приехали. Почти приехали из замечательного путешествия.
И только сейчас, набирая это на припылившейся за выходные клавиатуре, я понимаю, что ты выполнил своё обещание.
Ты подарил мне сказочный Львов.
каюсь
Всё-всё. Начинаю историю.
Пятница. Вечер.
Я сбежала задолго до того, как надо было бы выходить. Не могла я больше оставаться дома. Слишком устала, слишком-слишком! Я сбежала в весенних ботинках и клетчатом пальто. С не менее клетчатым зеленым рюкзаком за спиной. Я не чувствовала, что я уезжаю. Как будто просто вышла на прогулку. Как будто сегодня вечером я вернусь в свою постель. Как будто нет в маленьком кармашке, спрятанном глубоко внутри зеленой клетчатости, четырёх билетов на хрустящей под пальцами бумаге.
"Мы сбежим сегодня, сбежим-сбежим-сбежим" - говорю я себе, не веря собственным словам. Как будто не мои мысли. Как будто не мне они.
Я оставляю ощущение легкой вины за спиной, не хочу о ней думать. Я сбегаю из своего дома. А потом мы вместе сбегаем из твоего. Твоя мама вновь пытается меня закормить и я покорно запихиваюсь яблоком. Почему вежливый отказ никогда-никогда не работает? Но не важно. Яблоко съедено, а мы сбежали. На улице холодает, а солнце скрывается за деревьями, за дорогой и мостами. Ловко перекувыркивается через горизонт и всё. Город в темноте и фонарях. Всё привычно. Гуляем. И ты в третий раз спрашиваешь, взяла ли я билеты. Ещё раз и я тебя таки укушу!
На кассе я предъявляю тебя вместо паспорта. Тебя ближе искать.
Впереди вокзал. Он полон жизни и подозрительных личностей. Ещё полтора часа и мы бродим туда-сюда. Я порываюсь атаковать киоск с пончиками, но я обездвижена в профилактических целях. Но тут на табло появляется номер колии и пончики мгновенно позабыты. Мы бежим за прибывающим поездом. Не знаю, зачем, просто бежим, опережая шумную толпу школьников. И ты радуешься, что плацкарт нам не достался. Как и два-три класса орущих подростков в придачу к нему. С нами двое попутчиков. Какой-то непонятный дядька и мальчишка-студент. С первым я бы ни за что сама не заговорила. Но ты не я. Всего часик разговора и он уже не кажется таким подозрительным. А утром, выпрыгивая из вагона, он садит нас на трамвай и сорок минут водит по спящему центру под дождевой моросью. Пока мы не взываем с мольбой указать нам на место, где можно было бы перекусить.
В центре почти никого. Можно хорошо рассмотреть всю площадь. Такую, какая она есть. Такую, какой она бывает, до того, как наряжается в шумные толпы. Красота. Конечно, мне нравится черный дом. Его нельзя не заметить. Он и вправду первое, что я вижу, когда мы входим на площадь. Совсем не мрачный, как по мне. Потертости и трещины делают его даже нарядным.
Ты покупаешь чай в Макдональдсе. Его никто не пьет. Зато он греет пальцы. Они, правда, ещё не замерзли. На улице капает дождик и мой мягкий капюшон покрыт крошечными капельками. Которые, конечно, оказываются на твоем лице, когда я обнимаю тебя. И ты в отместку елозишь скользким капюшоном своей ветровки по моим щекам. Я отбиваюсь и смеюсь одновременно. Пора охотиться на завтрак. Мы возвращаемся на площадь. Странно, что когда я думаю о площади, мне представляется круг или какая-то неправильная фигура. А тут квадрат. (Или прямоугольник?) И множество туннелей-улочек между домами. От дождливого утра мы прячемся в кафе, в котором мы первые посетители. И завтрак восхитителен, хоть он и трудом помещается на маленьком круглом кофейном столике. Тут уютно. Но мы сюда не вернемся. Не в этот раз.
А потом ты предлагаешь заблудиться. Я с энтузиазмом киваю и тяну тебя за руку к красным воротам старого дома возле собора. Мой взгляд утыкается в табличку. ул. Федорова 1.
Заблудились. Мы смеемся. Вот так заблудились. Это дом, в котором мы будем жить. Через час приедут хозяева, чтобы провести нас на третий этаж и отдать ключи от уютной квартиры. А пока что мы исследуем. Внутри мы будто внутри квадратного колодца. Над нами небо в рамке застекленных балконов. А ещё там на небольшой пристройке у стенки сидит кошка с седыми ушами и носом. Дождь капает, кошка не обращает на меня внимания.
Но вот показалось солнышко. Мы исследовали уже две подворотни в окрестностях и ты даже угостил "интеллигентного львовского клошара" сигаретой. Клошар - это вроде как бомж по-французски. Но я не знаю французский и даже не знаю, правильно ли я это написала.
Приехали хозяева квартиры со шваброй наперевес.
Мы поднимаемся по витым деревянным ступеням, стертыми по краю временем и тысячами тысяч шагов.
Через деревянную покрашенную в кирпичный цвет дверь мы попадаем в узкий коридорчик. Там уютно жмутся друг к другу мешки с картошкой и луком, стоит шкаф и натянуты три бельевых веревки с влажным бельем. Даже мне с трудом удается лавировать в узком оставшемся проходе. Тем занятнее, что он заканчивается современной металлической дверью. Сбоку ютится другая дверь, более подходящая для этих скрипящих полов из крашенных досок. Но своих соседей мы не увидим за эти два дня. Это и к лучшему. Мы довольно шумные жители.
Попадая в квартиру, кажется, что это не может быть тот самый дом, в который мы входили. Внутри очень современно, чисто и уютно. Правда прохладно. Хочу сказать, что хозяева замечательные люди и квартира чудесная. Заселили нас намного раньше, чем должны были бы, а выселили на пару часов позже.
Конечно, мы немного задержались внутри, приводя себя в порядок после поезда, и давая себе время понежится в постели.
А тем временем из-за облаков выглянуло солнце, а завтрак благополучно оказался забыт. Мужской организм - он такой. Не успел поесть, снова голоден.
В соседнем доме расположилась уютная кнайпа - пицца на дровах. Вкуснейшая штука! Восхитительно было наблюдать, как она летает в руках повара и становится больше и больше. А цены за кофе здесь были приятнее.
Запасы были пополнены, погода улыбалась нам ярким солнышком и мы ушли знакомиться с городом. Забежали в музей-аптеку, посмотрели на гигантские ампулы и всевозможные мензурки и реторты.
Наверное, очень долго будет перечислять все, что мы делали. Я наконец-то путешествовала так, как я хотела. Без обязательных музеев, популярных мест. С множеством улочек и подворотен. А в очень скором времени наше путешествие превратилось в гастрономический тур. Во Львове бесчисленное множество кафе и каждое со своей особой атмосферой, настроением. Совсем не так, как в безликих сетях одинаковых ресторанах, которые одинаковы и в разных частях города, и в разных городах.
Кофе лилось рекой. Я, кажется, выпила годовую свою норму за эти два дня.
В Медивне, наверное, вкусная медовуха. Но я совсем не люблю алкоголь, потому не могу его и нахваливать. Зато сало там восхитительное. А подаваемая с ним горчица пробирает до глубины души. Вкуснота!
Потом было много подворотен, много блужданий, много людей, много-много уютных двориков. Настолько много, что мне казалось, я упаду на кровать и засну, не раздеваясь.
Но нет. Заснули мы нескоро.
А утром ты сбежал на кухню готовить завтрак. Моё сознание летало на границе сна и яви, я слушала как ты гремишь тарелками, как скрипит пол от твоих шагов.
Ты знаешь, ты милый утром. На голове все торчит в разные стороны, щеки опухшие от сна и полуприкрытые глаза. А ещё ты молчишь и я старательно отгоняю мысли, что ты чем-то недоволен. Впрочем, я тоже хороша. Длинные волосы растрепались и вокруг моей головы пушистое облако, а на плече отпечаток складок простыни.
Может, я излишне романтична. Но мне нравится наслаждаться тобой.
И гренки твои восхитительны. Правда, сковороду отмыть до конца так и не удалось.
И даже сахар в чай ты положил так, как я люблю.
Нас ждет ещё один день путешествия.
Мы ели жареные каштаны и мерили смешные очки в магазине. Ты, конечно, выбрал себе новые "на убой". Мне они совсем не идут, но это не мешает напяливать их на себя. В них так темно! Как ты будешь в них кататься на велосипеде?
Единственный невкусный кофе - это кофе с велокофейни. Даже не невкусный. Обычный. Оно того не стоит.
А ещё оказывается, что вчера мы потратили уйму денег. Почти все на еду и кофе с чаевыми.
Потратить их на "концерт органной музыки" было большой ошибкой. Во Львов два таких органных зала. Мы явно выбрали не тот. Если будете во Львове не идите в тот, что в музее истории религии. Там маленький грустный орган, над которым издевается злая тетка, пропуская уйму нот, которые она не успевает сыграть. Помещение там аленькое и совсем неправильно для органа, звук разбивается о низкий потолок и стекает по округлым стенам. Мне жаль, так жаль этот орган! Он совсем не там, где должен быть и его клавиш касаются неумелые грубые руки. Мы сбегаем после четвертой композиции. Это невежливо, но то, как это звучит, невыносимо. В другой раз мы обязательно не поленимся пойти в тот, другой.
Мы убегаем, убегаем, убегаем. Ты злишься на такой концерт. Ты больше разбираешься в музыке.
Мы не смотрим, куда идем, просто оказываемся на углу возле "Кофейной копальни".
И я вспоминаю, что вчера видела заметку об этом кафе в интернете, потому тащу тебя поскорее внутрь.
Внутри вкусно пахнет кофе. За стеклом парень в темном фартуке обжаривает зерна на специальной машине. А очередь в кассу за кофе закручивается, как улитка.
Длинный-длинный коридор заканчивается большим зеркалом и кафе кажется бесконечным. Почти все места заняты. Я интуитивно сворачиваю в единственное ответвление и вижу винтовую лестницу вниз, в темноту. Конечно, мы спускаемся.
Нам выдают каски с блямбами "Львiвська копальня". Она не держится на моей голове и, кажется, я в ней очень смешная. Мы бродим по темным кофе-шахтам и ты слушаешь мои восхищенные писки.
Пока не доходим до места. Это самый удивительный кофе, который только можно придумать.
Мой - с карамельной корочкой. Парень в комбинезоне и каске запаивает корочку из сахара, корицы и молочной пенки паяльной лампой. Удивительно, но чашка остывает очень быстро.
Твой кофе ещё более горящий, чем мой. Горит водопад из алкоголя, который льется тонкой струйкой из бокала в металлическую чашку. Горит и деревянный стол уже, но кофейный шахтер привычно гасит все хлопком ладони, ещё до того, как я успею пискнуть. Твой кофе горький, очень горький. А мой сладкий, карамельную корочку я бережно снимаю ложкой.
Мы все ещё забегаем в подворотни.
И все ещё заходим в интересные кафешки. Например, с выпечкой. Тут висят сотни всевозможных скалок и умопомрачительно пахнет ванилью и свежей сдобой. Но в меня уже не влезет ни кусочка. Потому я просто думаю "в следующий раз обязательно!". То же, когда мы натыкаемся на "самое дорогое кафе". Там за самые простые заказы приносят громадный счет и цену сбросят настолько, насколько сможешь сторговаться. И ещё много-много всего.
Сегодня намного холоднее. Мы коротаем время до поезда в скверах. Я даже взбираюсь на очень высокий пень.
Уже не так много времени осталось. И мы идем в "кав'ярню на бомбетлі" - милое и уютное заведение, где не так много еды, сколько пива. И вкусная колбаса с непроизносимым названием.
Уже темно. Мы ждем трамвай, который отвезет нас на вокзал. Я в капюшоне и твоих очках. Мне холодно и я дрожу. Потому я прыгаю и говорю, что я беглая рок звезда, а ты мой телохранитель. Правда я совсем не умею петь. В отличии от тебя. Так что рок звездой быть тебе. И приходится менять легенду. Теперь я беглая принцесса. А ты рок звезда, которая сбегает со мной. Ты с сарказмом заявляешь, что какая ты рок звезда, если тебя никто не узнает. Но это все неважно.
Неважно. И неважно. И все ещё неважно.
Вот мы и на вокзале. В темноте мы бежим по перрону. Просто так. Ты удерживаешь меня за рюкзак, а я упорно тащу тебя вперед, размахивая руками как самолет. Ты, конечно, сильнее. Мы смеемся и бежим вперед за своим тринадцатым вагоном.
Это почти конец нашего путешествия. Завтра тебе на работу, мне - домой. Завтра нас встретит дождливый Киев.
Но пока мы ещё на платформе во Львове. И другого города пока не существует.
Я люблю тебя.
А завтра я обязательно добавлю фотографии.
-
-
18.04.2013 в 21:30я тоже однажды приеду в этот город. обязательно.
-
-
19.04.2013 в 11:13